На днях я столкнулся с тем, что недавние изменения, внесенные в ГК РФ, и разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», вызвали у судов затруднения при ответе на поставленный вопрос, что и натолкнуло меня на мысль написать этот пост. Итак, исходя из положений ст.ст. 301 и 305 ГК РФ истцом по виндикационному иску (т.е. обладателем активной легитимации) может быть собственник, а также лицо, хотя и не являющееся собственником, но владеющее имуществом на праве пожизненного наследуемого владения, хозяйственного ведения, оперативного управления либо по иному основанию, предусмотренному законом или договором. Таким образом, истцом по виндикационному иску может быть лицо, имеющее правовое основание для владения спорным имуществом. Согласно нормам действующего законодательства и сложившейся арбитражно-судебной практике акционер (участник) хозяйственного общества не является собственником (законным владельцем) имущества юридического лица, поэтому он не вправе предъявлять иск в защиту прав хозяйственного общества, являющегося собственником спорного имущества. Так, в п. 18 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.04.1997 г. № 13 «Обзор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» содержатся разъяснения, что учредитель акционерного общества утрачивает вещные права на имущество, переданное им в уставный капитал акционерного общества, поэтому истец-акционер не может являться законным владельцем спорного имущества, и его исковые требования не подлежат удовлетворению. Аналогичная правовая позиция содержится в Постановлении Президиума ВАС РФ от 21.09.2010 г. № 2333/09. ВАС РФ указал, что в силу ст. 301 ГК лицо, обратившееся в суд с иском об истребовании имущества из чужого незаконного владения, должно доказать свое право собственности на имущество, находящееся во владении ответчика. В связи с чем, не подлежит удовлетворению виндикационный иск лица, являющегося акционером общества, предъявившего требования в защиту чужого права собственности, не имея собственных правопритязаний в отношении спорного имущества. Вместе с тем, введение в ГК РФ ст. 65.2, которая признала участника корпорации законным представителем хозяйственного общества по искам об оспаривании заключенных корпорацией сделок (о применении последствий их недействительности и о применении последствий недействительности ничтожных сделок), стало провоцировать предъявление виндикационных исков со стороны участников хозяйственных обществ. В обоснование исковых требований участники прямо указывают, что они не обладают какими-либо правами в отношении истребуемого имущества корпорации, но являются ее законными представителями, что якобы позволяет им обращаться с виндикационным иском от имени корпорации. То есть, участник, как законный представитель корпорации, обращается с виндикационным иском, действуя от имени корпорации. Присуждение истребуемого имущества, естественно, осуществляется судом в пользу корпорации. По мнению таких истцов, указанный подход согласуется с разъяснениями, содержащимися в п. 32 Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в силу которых участник корпорации, обращающийся в установленном порядке от имени корпорации в суд, является ее представителем в силу закона, а истцом по делу выступает сама корпорация. На мой взгляд, приведенная правовая позиция имеет мало общего с нормами Гражданского кодекса РФ и разъяснениями Пленума ВС РФ. Действительно, нормы ст. 65.2 ГК РФ наделяют участника корпорации правом действовать от имени юридического лица с целью оспаривания совершенных корпорацией сделок по основаниям, предусмотренным ст. 174 ГК РФ или законами о корпорациях отдельных организационно-правовых форм. Между тем, в статье 65.2 ГК РФ, а равно в иных федеральных законах, отсутствует норма, наделяющая участника хозяйственного общества действовать от имени корпорации с целью предъявления виндикационного иска. Однако если обратиться к положениям ст. 182 («Представительство»), становится ясным, что для возникновения у участника полномочия действовать от имени корпорации, требуется прямое указание закона. Очевидно, что иск о признании сделки недействительной и виндикационный иск являются разными способами защиты, в связи с чем, для наделения участника полномочием обращаться с виндикационным иском от имени корпорации, требуется прямое указание закона. Таким образом, участник корпорации лишен возможности предъявлять виндикационный иск в отношении имущества, собственником которого является корпорация. Что думаете, коллеги?